РУССКИЙ ЯЗЫК И ЛИТЕРАТУРА

Слово в стихе ярче проявляет свою природу, чем в разговорной речи и прозаическом тексте. Оно

вступает в смысловую и звуковую перекличку со всеми другими словами стихотворения, чем порождает особый резонанс, настраивающий нас на восприятие поэзии. Смысловая и звуковая пропорция в этом резонансе у разных поэтов разная. Одни поэты уделяют больше внимания смыслу, другие – звуку. Если сильно превалирует мелодическое, чувственное начало, то слово стремится к дематериализации. При этом чаще используются слова с большим количеством гласных звуков, которые, как известно, не ассоциируются с каким-либо значением (Фет, Сологуб, Бальмонт, Мандельштам). Если поэт отдает умеренное предпочтение мелодии перед смыслом, то слово стремится к ярко выраженной чувственной изобразительности. Здесь, напротив, используются лексика, напоенная согласными звуками, которые и таят в себе смысл (Державин, Маяковский, Есенин). Если чаши весов уравновешиваются, то слово обретает налет сдержанности (Бунин).Если перевешивает смысл, то слово окрашивается рассудочностью (Баратынский, Лермонтов). Приведенная схема, как и все подобное, весьма условна уже потому, что у одного и того же поэта встречаются и те, и другие соотношения звука и смысла. Здесь речь о преимущественном предпочтении того или иного соотношения тем или иным поэтом.
Каждый тип поэтического творчества имеет как сильные, так и уязвимые стороны. Поэтому недостатки окупаются достоинствами. Вот последняя строфа стихотворения Мандельштама «Импрессионизм» –

Угадывается качель,
Недомалеваны вуали,
И в этом солнечном развале
Уже хозяйничает шмель.

Глагол «малевать» имеет уничижительный оттенок и может быть отнесен только к мазне какого-нибудь бездарного ремесленника, а не к полотну замечательного живописца, которого и славословит поэт. Здесь необходимо было сказать «не прорисованы вуали», однако этот глагол, более точный в семантическом отношении, фонетически не гармонирует соседними словами, с которыми слово, избранное Мандельштамом, создает прекрасную мелодию.
В стихе звуки выделяются особенно четко. Это позволяет подчеркивать смысл звуком, вернее, выделять звуковым курсивом наиболее важные слова. Вот, например, как это сделал Тютчев –

Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить;
У ней особенная стать –
В Россию можно только верить.

В русской речи самым частым из согласных звуков является «с». В тексте Тютчева он встречается четырежды в повторяющемся, главном, слове «Россия» и по разу в словах «особенная» и «стать». В других словах этого очень распространенного звука нет. Но ведь «Россия – особенная стать» и есть та самая идея, ради которой написано четверостишие.
Звуки речи играют огромную роль в стихе, вплоть до участия в оформлении отвлеченных идей. Вне звучания поэзия вообще не существует. Даже когда мы читаем стихи глазами, внутренний голос воспроизводит звучание слов. На нашем подступе к катарсису, к эстетическому наслаждению, слова как бы и вовсе теряют свое значение, сливаясь в невыразимо прекрасные созвучия. Однако звук по своей важности все-таки уступает смыслу. Поэт сталкивается с самой большой трудностью при передаче самого главного, интонации. Существующих знаков препинания и технических средств, которыми располагает стихосложение, далеко не достаточно, чтобы передать интонационное богатство человеческого голоса. Тут на помощь приходит смысл. Вот стихотворение Есенина –

Голубая кофта. Синие глаза.
Никакой я правды милой не сказал.

Милая спросила: «Крутит ли метель?
Затопить бы печку, постелить постель».

Я ответил милой: «Нынче с высоты
Кто-то осыпает белые цветы.

Затопи ты печку, постели постель,
У меня на сердце без тебя метель».

Просодия, ритмические и пунктуационные паузы предоставляют возможность произнесения последней строки этого стихотворения и с восходящей, и с нисходящей интонацией. Именно смысл помогает остановиться на правильном выборе: лирический герой стихотворения обращается к подруге не с требованием оставить его в покое (отстань), а с признанием в любви (без тебя жизнь мне не жизнь).
Однако есть поэты, которые считают, что звук важнее смысла. Эти поэты на вопрос, можно или нельзя править стихи, категорично отвечают, что нельзя. Правда, сами они все-таки правят свои стихи.

Репетитор по русскому языку

Эстетическое чувство и математика

Художественное произведение является образом. Проникновение в этот образ возможно только и только на основе образной системы. Я нисколько не принижаю роли интеллекта, без участия которого не существовало бы ни одного значительного художественного произведения. Моя мысль заключается в том, что интеллект, каким бы он ни был возвышенным и сильным, порождает не эстетическое, а понятийное, способствуя схоластической отвлеченности.

Поэзия и проза - близнецы

Поэзию от художественной прозы отличить трудно, тем более в литературе новейшего времени, когда поэты пишут и верлибром, а прозаики прибегают к стихотворному размеру.
Самым распространенным является мнение, согласно которому поэзию отличает от прозы то, что она экономнее прозы. Действительно, очень часто стихотворение несет в себе художественный заряд целой повести или романа.

Слово в стихе - тиран

В тексте художественной прозы слово тоже имеет обычно одно или два значения, если употреблена метафора, ирония и подобное. Однако стоит слово включить в стихотворный текст, как оно стремится стать тираном. Оно обрастает многочисленными значениями, среди которых может оказаться и такое, какое автор вовсе не предусматривал.