РУССКИЙ ЯЗЫК И ЛИТЕРАТУРА

***

Похожу на святого, а в желаниях грешен,

Женщин я обожаю, хоть притворством их сыт,

Сны мои из кошмаров, явь кошмаров кошмарней,

Я подранок на суше, в море я следопыт.

Так знобит меня летом, что к зиме умираю,

Воскресаю весной, словно божья трава,

И права на меня снова жизнь предъявляет,

И красотки гуляют, и кружит голова.

***

Соловьи умолкли, песням роз внимая, –

В мае край родимый словно гюлистан, –

Встань и незаметно выйди за калитку,

Освети улыбкой ты мою печаль.

По ночам старухи спят-храпят в постели,

Отблестели звезды в их глазах давно,

За окном заманчив так салют небесный,

Что за занавеской смотришь как кино.

***

Я, словоблуд и астроном великий,

Во дни каникул учу небу любимую.

Вон, говорю ей, светится

Большая Медведица,

А вверх по стенке как лестнице –

Малая Медведица.

И Большая и Малая –

Звезднопалые.

Главное –

Глянь, у тебя щечки алые,

Потому что мысли крылатые:

Что же обратно идти нам,

По домам?

Давай полетим на Медведицу Малую!

* * *

На детских ножках в день вступает вечер,

Еще светло, а воздух фиолетов

Над Каспием, бульваром, минаретом

И над скамейкой — местом нашей встречи.

Хоть этот мир прекрасен без изъятья,

Мне все грустнее в нем и все тревожней –

Брожу, ловлю смешливый взгляд прохожих…

Но вон – звезда, и ты – во взрослом платье.

***

Ты в ночи возникла в черном-черном платье –

На Биби-Эйбате мнимый силуэт –

Нет ни звезд, не светит даже полумесяц,

И с рыбацких лестниц Каспий не видать.

Ты из тьмы возникла, словно жизнь с дыханьем,

А благоуханье выдало тебя,

Я целую руки – большего не смею –

И со мной немеет весь Биби-Эйбат.

* * *

Укол осы твои глаза,

Язык – в базарный день базар,

Но краше нет тебя, Гюльзар,

Вопи, кричи!

Да, я отъявленный злодей.

Да, я страшнее всех зверей.

Да, предо мной закрыта дверь.

Так брось ключи.

* * *

Фатима, видишь, волны склонились,

Как в мечете в молитвенный час,

Это Каспий и я сговорились

Не глядеть на огонь твоих глаз.

Твое платье ширванского хлопка

Так трепещет, как сердце мое.

Приседая, смущаясь, но ловко

С ветром споришь за белый подол.

Фатима, что же спорить с судьбою?

Видишь в небе хлопчатника флаг

Нежно выброшен летнему зною,

Как велит милосердный Аллах.

* * *

Не спеши, Азизгюль, еще рано

Возвращаться к домашней тоске.

Если хочешь, все суры Корана

Наизусть напишу на песке.

Вот стихи стопятнадцатой суры:

«Бисмиллах. Нету, кроме Меня.

Нисхожу Я сквозь солнце и сумрак,

Как восходят весной зеленя.

Любы Мне и пустыни и горы,

Что воспел из Кайсы Имру-уль,

Но прекрасней Каспийское море

И мечта о тебе, Азизгюль.

Я занес их навечно в скрижали,

Как звезду, что запышет вдали.

Я хочу, чтобы вместе лежали,

До зари задыхаясь в любви.

Ты мудра. За тебя Я спокоен

И за трепетность ладной груди,

А вот парень совсем бестолковый,

Все в глаза твои жадно глядит.

Вся изюминка разве во взоре,

Как курдюк у курдючной овцы?

Дал жемчужные веки Я морю,

А тебе золотые сосцы.

Смотрят сны неразумные люди,

Когда месяц блестит на волнах.

Никого рядом нет и не будет.

Никого. Только Я… Бисмиллах.»

Не спеши, Азизгюль, уже поздно

Возвращаться к домашней тоске.

Видишь как виноградные лозы

Под луною лежат на песке.

Репетитор по русскому языку