РУССКИЙ ЯЗЫК И ЛИТЕРАТУРА

К означенной теме относятся  такие стихотворения Лермонтова, как: «Смерть поэта», «Кинжал», «Поэт», «Журналист читатель и писатель», «Пророк». Хочу обратить  внимание на то, что три первых стихотворения написаны в 1837 году, то есть не только «Смерть поэта», но и два следующих стихотворения надо, видимо, связывать с трагической гибелью Пушкина. Впрочем, все эти стихотворения в той или иной мере связаны с памятью о великом предшественнике.
Стихотворение «Смерть поэта» сделало Лермонтова сразу же знаменитым. Конечно, не из-за своих поэтических красот оно обратило на себя внимание всего русского общества. У Лермонтова есть стихи в поэтическом отношении безупречнее и прекраснее, например, «Родина», «Выхожу один я на дорогу» и многие другие. Стихотворение «Смерть поэта» явилось мгновенным откликом на самую большую злобу дня. В нем Лермонтов отразил свое восхищение величием Пушкина («угас, как светоч, дивный гений»), свою глубокую скорбь в связи с утратой национального поэта. Образ Пушкина у него – это свободолюбивый, смелый и независимый поэт с «гордой головой», с «сердцем вольным и пламенными страстями». Очевидно, что из этого стихотворения встает  все-таки образ романтического поэта, а не реалиста, кем стал Пушкин в годы своей творческой зрелости. Собственно, здесь мы имеем то, что считал Лермонтов главным в поэте. Сам он был романтиком, поэтому, естественно, и созданный им образ Пушкина не без налета романтизма. А погубили «пламенного певца» «жадною толпой стоящие у трона надменные потомки известных подлостью прославленных отцов». И опять возникает чисто лермонтовский мотив, который затем будет разработан тоньше и пройдет по всей его лирике. Да и как было Лермонтову быть довольным той действительностью, которая пестовала дантесов:

Не вы ль сперва так злобно гнали
Его свободный смелый дар
И для потехи раздували
Чуть затаившийся пожар?

Недовольство Лермонтова  распространялась и на современное ему состояние русской поэзии, на поэтов, которые не испытывают судьбу, которые к перу относятся не как поэтическому оружию, а как  игрушке, украшению. Вот начало «Поэта»:

Отделкой золотой блистает мой кинжал;
Клинок надежный, без порока;
Булат его хранит таинственный закал –
Наследье бранного востока.

А теперь «игрушкой золотой он блещет на стене»:

В наш век изнеженный не так ли ты, поэт,
Свое утратил назначенье,
На злато променяв ту власть, которой свет
Внимал в немом благоговенье?

Лермонтов вспоминает славное прошлое, связанное с декабристами, с Рылеевым и ранним Пушкиным, словом, с теми, кто пел волю и воодушевлял общество на борьбу за гражданские права:

Твой стих, как Божий дух, носился над толпой;
И, отзыв мыслей благородных,
Звучал, как колокол на башне вечевой,
Во дни торжеств и бед народных.

Последние две строчки – отзвук декабристских представлений о поэте как о народном вожде, пробуждающем в согражданах стремление к свободе. Стихотворение заканчивается призывом, обращенным к поэтам-современникам, возродить традиции гражданской поэзии, причем в этих строках прямо ощущается присутствие тени Пушкина, его пророческого мотива:

Проснешься ль ты опять осмеянный пророк?
Иль никогда на голос мщенья
Из золотых ножон не вырвешь свой клинок,
Покрытый ржавчиной презренья?..

В этом же1837 году Лермонтов создает стихотворение «Кинжал», перекликающийся с «Поэтом». Оно обращено лично к самому себе и заключает обещание быть верным высоким гражданским позициям прежних поэтов, быть таким же острым и боевым, как кинжал:

Да, я не изменюсь и буду тверд душой,
Как ты, как ты, мой друг железный.

Стихотворение «Журналист, читатель и писатель» в жанровом отношении ориентировано на «Разговор книгопродавца с поэтом» Пушкина. Здесь на конкретном материале современной литературы Лермонтов поэтически исследует борьбу Пушкина и его соратников с реакционными писателями, которые попортили Пушкину много крови. Это второстепенные писатели, заботившиеся только о коммерции, дух которой заполонил страницы многих журналов того времени.
Завершает означенную в названии сочинения тему стихотворение «Пророк». Лермонтовский поэт, наделенный «всевиденьем пророка», начинает с того, чем пушкинский завершает свой путь. Он идет к людям, но наталкивается на их непонимание»:

Провозглашать я стал любви
И правды чистые ученья:
В меня все ближние мои
Бросали бешено каменья.

Эта печальная мысль Лермонтова универсальна. Увы, истинные поэты очень часто наталкиваются на неприятие не только властей, но и рядовых читателей, которым поэт поставил на службу свой природный талант. Лермонтов, чей талант раскрылся уже послепушкинскую эпоху, особенно остро ощущал и измельчание современной ему поэзии, и измельчание читателя.

Репетитор по русскому языку