РУССКИЙ ЯЗЫК И ЛИТЕРАТУРА

Среди множества разнообразных поэтик мне близка одна из индийских с ее разделением произведений поэтов на три разряда.

Низший разряд составляют описательные стихи; средний – стихи, в которых явлено какое-нибудь общезначимое содержание; высший – стихи, посвященные какому-нибудь чувству, которое остается не до конца выявленным. Сейчас попытаюсь проиллюстрировать эти разряды, как я их понимаю, примерами из творчества одного и того же поэта. Мой выбор пал на Бунина. Его стихи мне анализировать легче, потому что он мне не родственен по духу, но вопреки этому любим мною.

Итак, пример описательной поэзии –
Осенний день. Степь, балка и корыто.
Рогатый вол, большой соловый бык,
Скользнув в грязи и раздвоив копыто,
К воде ноздрями влажными приник:
Сосет и смотрит светлыми глазами,
Закинув хвост на свой костлявый зад,
Как вдоль бугра, в пустой небесный скат,
Бредут хохлы за тяжкими возами.

Если какой-нибудь живописец взялся бы своими средствами воссоздать эту картину, то ему не потребовалось бы привносить в нее дополнительные штрихи. Здесь представлена даже такая мельчайшая подробность, как раздвоенное от напряжения копыто быка. Бунин достигает предельной зримости, но, покоренный налетевшей живописной эмоцией, он не замечает, что переступает через грань, где кончается поэзии и начинается искусство живописи. Этот текст хоть вырежи, вставь в раму и повесь на стену в качестве полотна живописца.
Теперь пример стихотворения с общезначимым содержанием.

ШЕСТИКРЫЛЫЙ
Мозаика в Московском соборе

Алел ты в зареве Батыя –
И потемнел твой жуткий взор.
Ты крылья рыже-золотые
В священном трепете простер.
Узрел ты Грозного юрода
Монашеский истертый шлык –
И навсегда в изгибах свода
Застыл твой большеглазый лик.

Какая энергия чувств! Сколько ненависти у новоявленного защитника боярства к Ивану IV! Об этих стихах Шмелев Бунину: «Чудесно, глубоко, тонко. Лучше я и сказать не могу. Я их выучил наизусть. Я ношу их в себе. Чудесно! Ведь в «Шестикрылом» вся русская история, облик жизни». А какое исполнение! Какая звукопись! Как метко, прямо в центр мишени пущена стрела звенящей аллитерации на «з», пронзающая Грозного в самое сердце!… И все-таки история, как и философия, вряд ли выигрывают от изложения на языке поэзии. Согласитесь, история и философия, выраженные слезами, восклицаниями, бурными страстями, странноваты. Кому хочется вникнуть в историю и философию, тому следует читать не Алкея, Имру-уль-Кайса, Хакани, Державина, Фета, а труды историков и философов. Однако «Шестикрылый», безусловно, заслуживает восторгов, тем более что история, принадлежа не к первозданной, а вторичной природе, не благодатный материал для поэзии .
И, наконец, стихи, в которых главным является чувство.

НОЧЬ

Ледяная ночь, мистраль
(Он еще не стих),
Вижу в окна блеск и даль
Гор, холмов нагих.
Золотой недвижный свет
До постели лег,
Никого в подлунной нет,
Только я да Бог.
Знает только он мою
Мертвую печаль,
Ту, что я от всех таю…
Холод, блеск, мистраль.

Это стихотворение представляет собой целостную метафору. В первом же его слове содержится намек на то, что поэт прибегает к метафорической речи. Лирический герой находится дома, рядом с теплой постелью, а стужа там, за окном. Значит, эпитет «ледяная» относится не только к ночи, иначе он был бы избыточным, ведь сказано же мистраль, так называется холодный средиземноморский ветер…
В те же дни Бунин писал Алданову: «А чем я живу теперь «в высшем смысле слова» — об этом очень трудно говорить. Больше всего, кажется, чувствами и мыслями о том, чему как-то ни за что не верится, что кажется чудовищно неправдоподобным, изумительным, невозможным, а между тем дьявольски непреложным, — о том, что я живу как какой-нибудь тот, к которому вот-вот войдут в 4 ч. 45 м. утра и скажут: «Мужайтесь, час ваш настал...»
Ночь в стихотворении «ледяная» потому, что лирического героя гнетет «мертвая печаль». Эти слова резонируют, вызывают ассоциацию с могильным холодом, ожиданием смерти. Тогда и постель навевает мысль о тяжелой болезни. Лирический герой, как, увы, нередко случается при смертельном недуге, покинут, потому «никого в подлунной нет». Он столь одинок, что единственный свидетель холода, который овеял его душу, только бог. Ощущение холода пронизывает стихотворение от первого до последнего слова, что указывает на сосредоточенность лирического героя на своем горестном чувстве. Кроме этого горестного чувства, в стихотворении больше нет ничего, потому что и « ледяная ночь», и «мистраль», и «постель», и «мертвая печаль», и «холод», и «недвижный свет» рисуют картину не внешнего, а внутреннего мира лирического героя. Он вслушивается в шаги приближающейся смерти, но «таит мертвую печаль от всех», потому что все равно никто его не поймет. Да и как понять? Можно понять, почему в евклидовой геометрии параллельные линии не пересекаются, почему тела при нагревании расширяются, почему философ считает, что дважды в одну реку не войти, почему какой-то король напал на соседнюю страну. Но чувство другого человека понять нельзя уже в силу того, что чувство не поддается логическому выражению. Его можно лишь навеять на душу, что лучше всего из всех видов искусств получается у совершенной, чистой поэзии. Поэзия взывает к сопереживанию, к сочувствию.
Этот шедевр был создан, когда Бунину было восемьдесят два года. А какая свежесть чувств! А сколько в этих стихах юношеского романтизма! А бездонная глубина, добытая громадным жизненным опытом! Как здесь все прекрасно сошлось!
Потрясает и другое. «Ночь» появилась после поэтической паузы, длившейся четверть века. Это уникальный случай в нашей поэзии. Он красноречиво свидетельствует о том, что, несмотря на личную неустроенность, бесприютность, материальные тяготы, разные недуги, надо держать сердце распахнутым для поэзии. Поэзия требует, чтобы поэт всегда был предан ей всем своим существом.

Репетитор по русскому языку

Природа любовной лирики

С появлением религиозных запретов произошло наложение любовного и божественного. А в поэзии, например, суфиев два эти мотива вообще совмещены. Их стихотворения, обычно отмеченные техническим совершенством, любопытнейшее явление мировой литературы. Эти стихотворения одновременно являются и плодом поэзии (что касается их реалистической основы), и плодом стихотворчества (где рассматривается первопричина мистического, постигаемая интеллектуально, а не чувственно). Мистики, как и создатели религий, обладают на удивление железной логикой.

Автор: репетитор по русскому языку

 

Cколько лет живем на свете?

В нашем восприятии «Василий Теркин» Твардовского встал рядом с «Бородином» Лермонтова и «Войной и миром» Толстого.Мы и не пытаем­ся разобраться в том, какие качества сделали произведение современ­ного автора равным произведениям классики. Нам дано простое чувство (и мы доверяем ему), что «Бородино», «Война и мир» и «Василий Теркин» родственны по духу, что они единятся идеей национального самосознания и результатом его — подвигом народным в тяжкие периоды отечественной истории.

Глубина рифмы

Рифма более важна для поэтов не мелодического, а разговорного строя.
Уже одно это заставляет думать, что основное ее назначение не в усилении ассонанса и аллитерации, не в звукописи. Главное в рифме – ее смысловые аллюзии, чего не могут взять в толк стихотворцы.